РЯПОСОВ НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ

Крылья комиссара

(по материалам издательства ВПА.1990)

РЯПОСОВ НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ родился 6 мая 1909 г. в городе Серове, ныне Свердлов­ской области в семье горнового металлургиче­ского завода. Русский. Окончив 7 классов, на­чал работать слесарем на чугунолитейном заводе. После окончания школы ФЗУ работал токарем на Омутнинском металлургическом заводе. В 1924 г. вступил в комсомол, в 1930 г. в КПСС. 31 мая 1931 г. призван в ряды Красной Армии. Окончил Московскую артиллерийскую школу в 1932 г. В 1941 г. окончил Военно-политическую академию.

Во время Великой Отечественной войны и после ее окончания проходил службу в различ­ных должностях: комиссар Смоленского военно­го артиллерийского училища, комиссар 375-й Уральской стрелковой дивизии, начальник по­литотдела 31-й армии, член Военного совета 2-й гвардейской армии, член Военного совета 16-й армии.

Участвовал в разгроме японской военщины. В 1946 г. поступил в академию Генерального штаба имени Ворошилова, был заместителем на­чальника главного разведывательного управления, начальником курса в академии Генерального штаба.

После увольнения в 1969 г. из рядов Воору­женных Сил работал старшим инженером в Министерстве цветной металлургии СССР.

Генерал-майор в отставке Н. И. Ряпосов про­живает в Москве.

Звание Героя Советского Союза присвоено 19 апреля 1945 г. Награжден двумя орденами Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны, орде­ном Красной Звезды, орденом Знак Почета, румынским орденом «23-е августа» и многими медалями.

Быстро летели годы боевой юности Николая Ряпосова. Одна за другой сбывались мальчишеские мечты. День, ког­да впервые надел он рабочую одежду, когда его приняли в комсомол, день, когда товарищи оказали ему честь, избрав комсоргом группы, и многие другие счастливые дни пред­определили политическую направленность молодого комсо­мольца. Но как сталь закаляется в огне, так и характер выковывается в борьбе с трудностями. А их на долю Нико­лая выпало немало. После окончания ФЗУ комсомольцы завода избирают его комсоргом цеха, позднее — секретарем комитета комсомола Омутнинского металлургического за­вода, членом бюро уездного комитета ВЛКСМ. Работая токарем, только один день в неделю использовал Ряпосов для организации комсомольской работы на заводе. Понятие «свободное время» в те годы для него не существовало. Комсомольцы дежурили в своем штабе, проводили воскрес­ники, строили железную дорогу, выполняли поручения стар­ших товарищей. Уже тогда в характере Николая формиро­вались черты политработника, бойца ленинской партии. В 1930 году он становится коммунистом.

В 1931 году по партийной мобилизации Ряпосова призва­ли в Красную Армию, в 1932 году он закончил Московскую артиллерийскую школу. Получив назначение на должность командира взвода и прибыв в войсковую часть, располо­женную в деревне Боровиха, что в 12 километрах от Полоц­ка, Николай с присущей ему настойчивостью начинает ов­ладевать нелегкой профессией офицера. Вот уже он назна­чен командиром учебного взвода, затем командиром бата­реи и командиром дивизиона. В 1938 году Николай Ивано­вич за отличные результаты в боевой и политической подго­товке, достигнутые личным составом дивизиона, награжда­ется орденом Знак Почета и назначается комиссаром полка. В этот же год в Смоленске, сдав экзамены по истории КПСС, политэкономии, текущей политике и пройдя собесе­дование, он поступил на заочное отделение Военно-полити­ческой академии. Требования к слушателям были жесткие. Для того чтобы успешно сдать сессию, надо было много ра­ботать. «Учеба в академии сыграла для меня реша­ющую роль, — говорит Николай Иванович. — После ее окончания в 1941 году я почувствовал себя гораздо увереннее, подлинно военным человеком. Она окрылила меня на всю оставшуюся жизнь, сделала политически гра­мотным, способным анализировать события человеком». По­лученная закалка не раз пригодилась ему при анализе жиз­ненных ситуаций. Как и у многих фронтовиков, у Николая

Ивановича особое отношение к Сталину и его делам. Всю свою жизнь он как мог боролся с бездумным отношением к людям, с необоснованными репрессиями против невинных. Трудно было отстаивать честь своих товарищей в предвоен­ные годы. Тогда он был комиссаром Смоленского артилле­рийского училища. «Оперуполномоченный особого отдела НКВД потребовал арестовать как врага народа преподава­теля училища Миткалева, — рассказывает Николай Ивано­вич. — Основания, по его мнению, более чем достаточные, ведь Миткалев — бывший прапорщик царской армии. Начи­наю доказывать, что этого человека знаю очень давно, еще в бытность его командиром полка, как глубоко преданного делу Коммунистической партии. Разумеется, санкцию на арест не даю. Через некоторое время по вызову прибываю в областное управление НКВД, иду по коридорам, а позади одна за другой захлопываются массивные двери. Долго дли­лась беседа с начальником управления, испытал прямое давление. Но совесть моя была чиста, и позиции свои я не изменил. Важнейшими качествами политработника являют­ся вера в людей, политическая грамотность и твердость. После Великой Отечественной войны генерал-майор Митка­лев работал начальником кафедры в Военно-политической академии».

Грянула война. Николай Иванович назначен комиссаром 375-й Уральской стрелковой дивизии, сформированной в основном из пожилых уральцев, плохо обученных, слабо вооруженных, но имевших опыт гражданской войны и гор­дых памятной победой над Колчаком. Мощь и силу свою дивизия показала под Москвой. За оборону Москвы Ряпо- сов был награжден первым орденом Красного Знамени.

Вот что рассказывает о той поре бывший начальник по­литотдела дивизии С. И. Айнутдинов: «Первое знакомство с Николаем Ивановичем Ряпосовым состоялось у меня в сентябре тяжелого сорок первого года. В штаб дивизии во­шел среднего роста человек, с четырьми шпалами в петли­цах, поправил портупею и доложил генералу Воронцову о своем прибытии на должность комиссара дивизии. С тех пор рука об руку шли мы до марта сорок третьего года. И всегда он был там, где становилось трудно, где требовалось вести людей на самые сложные дела.

Вот он в первых рядах форсирующих Волгу в районе Калинина, среди штурмующих врага в городе Старицы. Был он вместе и с теми, кто вел тяжелые бои под Ржевом.

Однажды на рассвете крупные силы гитлеровцев пере­шли в наступление вдоль шоссе Ржев—Селижарово. Враг, не считаясь с потерями, рвался вперед. С каждым часом редели наши боевые порядки. В окопы к оборонявшимся, вооружившись гранатами, автоматами, винтовками, пошли

политработники. В одной из групп оказался Николай Ивано­вич. Трижды ходили гитлеровцы в атаку на эту группу и трижды были отброшены назад. Во второй половине дня ко­миссар Ряпосов повел солдат в контратаку. Гитлеровцы были выбиты из занятых ими окопов. Враг не прошел»[1].

Награды и ранения, полученные Ряпосовым, рассказыва­ют о его боевом пути. Кровопролитными были сражения под Ржевом, Смоленском, Курском. Здесь он был тяжело ранен.: Но несмотря ни на что, политический руководитель должен был оставаться чутким и отзывчивым на страдания людей. Пример такого отношения показал Николаю Ивановичу на­чальник Главного политического управления Красной Армии Александр Сергеевич Щербаков.

Когда выздоровление Ряпосова подходило к концу, его вызвали в Главное политическое управление. Щербаков встретил его в приемной, проводил в кабинет, усадил, занес костыли, на которых пришел Ряпосов, попросил рассказать о себе. Только теперь позволил себе Николай Иванович, поднять вопрос о жене и сыне, о которых с начала войны ни­чего не знал. Александр Сергеевич обещал навести справки о семье и предложил Ряпосову, несмотря на ранение, долж­ность начальника политотдела 31-й армии. Опытных кадров не хватало и это предложение было вынужденным. По пла­нам командования 31-я армия не должна была на ближай­шем этапе принимать активное участие в боевых действиях. По мнению Щербакова, это давало возможность Николаю Ивановичу, выполняя свои обязанности, до конца восстано­вить здоровье. Ряпосов согласился, а через некоторое время ему сообщили о семье. Во время эвакуации из Смоленска эшелон с беженцами разбомбили. С большим трудом жена с сыном добрались до родственников на Урале. После наве­дения справок ей сообщили адрес мужа и выделили специ­альный паек для семей командного состава. Эта мужествен­ная женщина всю войну ласковыми письмами поддерживала своего супруга. Самой ей пришлось пережить много горя. Два раза она получала похоронки на Николая Ивановича, но продолжала верить и ждать. Встретились они только после Победы.

Тяжелейшие бои развернулись за освобождение Белорус­сии. Советские воины рвались в бой, стремясь быстрее вы­бить врага с территории Советского Союза. Требовались глубоко продуманные, обоснованные планы предстоящих операций. Одной из задач всех политработников и команди­ров Ряпосов считал доведение боевых задач до каждого воина, разъяснение важности предстоящего сражения в це­лом и конкретных действий каждого солдата в отдельности.

В подписанном 2 октября 1944 года командующим вой­сками 3-го Белорусского фронта генералом армии Иваном Дмитриевичем Черняховским наградном листе на начальни­ка политотдела 31-й армии генерал-майора Н. И. Ряпосова говорилось:

«Тов. Ряпосов в период наступательных боев по освобож­дению Гродно, Минска, форсированию реки Неман провел большую разъяснительную работу по мобилизации полит- органов и политаппарата соединений на успешное выполне­ние боевых приказов командования.

Большую часть времени находится в частях, постоянно в курсе событий, оперативно руководя политорганами и аппаратом политотдела армии, воспитывает в личном соста­ве высокий наступательный порыв, любовь к Родине и не­нависть к немецким оккупантам. Непрерывная партийно- политическая работа в войсках обеспечила успешное выпол­нение боевых приказов.

В боях смел и решителен, являет собой образец актив­ности и безусловной храбрости».

Четвертым орденом Красного Знамени отметила Родина ратные подвиги Н. И. Ряпосова на белорусской земле.

К концу лета 1944 года Советская Армия, разгромив не­мецко-фашистские войска в Белоруссии, нанесла им серьез­ное поражение и в Прибалтике. В этих условиях по планам немецкого командования Восточная Пруссия, опасно нави­сающая над нашими наступающими на Берлин войсками, должна была сыграть особую роль. Она прикрывала жиз­ненно важные центры Германии, выполняя роль щита. На ее территории давно уже велись работы по созданию мощ­ных оборонительных сооружений. Переделывались для ве­дения современной войны старые крепости, строились мощ­ные железобетонные укрепления.

161

Подтягивались резервы, создавались отряды «фолькс- штурм». Задача была одна — задержать продвижение со­ветских войск.

Весной 1945 года бои развернулись в Померании, Авст­рии, на подступах к Берлину и в Восточной Пруссии. Один за другим сдавались гарнизоны немецких крепостей. Одним из самых неприступных городов был Кенигсберг. Более двух столетий возводилась эта крепость, служа опорным пунктом для опустошительных походов по русским землям. Вокруг Кенигсберга высились 24 форта, а между ними доты, рвы, надолбы, траншеи и ходы сообщения. Через шесть кило­метров — второе кольцо укреплений. Еще одна линия обо­роны находилась на подступах к городу. «Железной две­рью» называли немцы свою крепость.

Советские войска окружили Кенигсберг, но взять его пока не могли, так как гарнизон крепости был хорошо обес­печен запасами материальных средств. Снабжение осущест­влялось через порт Пиллау. Единственная дорога длиной 12 километров проходила по косе Фришес-Нерунг шириной 2,5 километра. С одной стороны Балтийское море, где нахо­дилось множество простреливавших косу немецких кораб­лей, с другой стороны залив Фришес-Хафф. Коса поросла лесом, густым кустарником, сосняком и вся была забита вой­сками противника. Это была дорога жизни для осажденного Кенигсберга.

Командующий 3-м Белорусским фронтом Александр Михайлович Василевский принял решение — взять косу и порт Пиллау, лишить Кенигсберг сообщения с морем.

Николай Иванович Ряпосов вспоминает:

«Обсудив сложившееся положение дел, Василевский, знавший меня как решительного человека, приказал лично ехать на косу, разобраться в обстановке и не допустить вы­садки десанта противника. Прибыв на место, изучив обста­новку и связавшись по телефону с Василевским, доклады­ваю, что косу можно попробовать взять. Для этого необхо­димо серьезное подкрепление и мощная огневая поддержка. Я понимал, что снять войска, осаждавшие Кенигсберг, командующий не может, да и посылать в конце войны на верную смерть сотни прошедших всю войну бойцов никто не позволит.

Но выход нашли. Сформировали штрафные батальоны, давая тем самым возможность каждому кровью искупить свою вину перед Родиной. Циркулем на карте отмерили полкам полосу наступления в 500 метров, а боевой порядок строили в 3 эшелона. Перед наступлением стянули к косе все имевшиеся орудия, танки, прожекторы. Ночью, после сильной артподготовки, ослепив врага прожекторами, уда­рили всей мощью. В стане врага началась паника, превра­тившаяся в бегство.

Поставленная перед 2-й гвардейской армией задача бы­ла выполнена. Коса перерезана, Кенигсберг окружен. Вой­ска 3-го Белорусского фронта приступили к его штурму. После этого пошли на Пиллау. Мощным огнем перемалыва­ли артиллеристы участки по 500 метров в глубину, и сразу же шла в атаку пехота. Потом снова огневой удар по оче­редным 500 метрам и снова вперед шла «царица полей». И так все 12 километров по косе до самого порта. Так взяли и Пиллау».

В наградном листе скупые строки гласят: «За мужество и инициативу, умелое руководство войсками в Кёнигсберг- ской операции и по овладению военно-морской базой Пил­лау генерал-майору Н. И. Ряпосову присвоить звание Героя Советского Союза».

Кенигсберг был крепким орешком. Советское командова­ние приложило максимум усилий для того, чтобы с мини­мальными потерями захватить город. 5 тысяч орудий вели огонь, 2,5 тысячи самолетов наносили по городу удары с воздуха. 9 апреля, продержавшись 4 дня после начала штур­ма, 130-тысячный гарнизон крепости во главе с комендан­том— генералом Ляш сложил оружие. За участие в опе­рации по штурму Кенигсберга около 200 человек получили звание Героя Советского Союза. Указом Президиума Вер­ховного Совета СССР учреждена медаль «За взятие Кениг­сберга».

Скоро наступил и долгожданный день Победы. Но для генерала Ряпосова с капитуляцией Германии война не за­кончилась. Два корпуса из состава 2-й гвардейской армии перебрасывались на Дальний Восток в состав 16-й армии для ведения боевых действий против милитаристской Япо­нии. Николай Иванович назначается членом Военного со­вета 16-й армии. Самые большие переживания за всю вой­ну выпали на долю Ряпосова именно здесь. Совершенно незнакома была территория, так как даже в Академии наук не смогли дать нужную информацию. Жесткие климатиче­ские условия, оторванность от большой земли, невозмож­ность переправить и использовать технику, сложности с жильем и питанием для личного состава. Это далеко не полный перечень трудностей, которые приходилось преодо­левать. Но и в этот раз советские богатыри вышли побе­дителями.

Вспоминая о своей деятельности как политработника, Николай Иванович указывает, что никогда ему не доводи­лось вступать в конфликт с командирами частей и соедине­ний, в которых он был начальником политотдела. Напротив, с ними всегда у него складывались дружеские, доверительные отношения. С большой теплотой вспоминает он командую­щего 2-й гвардейской армией генерал-полковника Порфирия Георгиевича Чанчибадзе. С ним сложились особенно теп­лые и тесные взаимоотношения.

Много интересного мог бы еще рассказать ветеран. Но для подробного изложения его боевого пути надо писать целую книгу.


[1] Цит. по: П о р о ш и н И. Герои Сопетского Союза — кировчане. Киров. 1978.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *