Партизанский комиссар
(по материалам издательства ВПА)
РУДНЕВ СЕМЕН ВАСИЛЬЕВИЧ родился 27 февраля 1899 г. в с. Маисеевка, ныне Руднево Путивльского района Сумской области, в семье крестьянина. Русский. Член КПСС с 1917 г. Образование среднее. В 1917 г. красногвардейцем участвовал б штурме Зимнего дворца. В Красной Армии с 1918—1938 гг. и с 1941 г. Участник гражданской войны. Окончил Военно-политическую академию.
На фронте в Великую Отечественную войну с сентября 1941 г. возглавлял партизанский .отряд в Сумской области, который в октябре объединился с Путивльским отрядом С. А. Ковпака. С. В. Руднев стал комиссаром объединенного отряда, затем партизанского соединения. В 1942—1943 гг. участвовал в партизанских рейдах на Правобережную Украину и в Карпаты. С сентября 1942 г. — член подпольного ЦК КП(б)У. Погиб в бою 4 августа 1943 г. около пос. Делятин Надворнянского района ныне Ива- но-Франковской области. За большую работу по развертыванию партизанского движения в тылу немецко-фашистских захватчиков, проведение партизанских рейдов, личное мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фа- шистскими захватчиками, 4 января 1944 г. гене- рал-майору Рудневу С. В. присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.
Похоронен в г. Яремча ИваноФранковской области. Бюст Героя установлен в г. Путивль. Его имя носят улицы в Чернигове и Черкассах, совхозы и колхозы.
Семен Васильевич Руднев родился в многодетной крестьянской семье. В пятнадцать лет уехал он на заработки в Петербург, где поступил на Русско-Балтийский завод столяром. Здесь принял участие в революционном движении и в 1917 году стал членом РСДРП (б). За распространение большевистских листовок вместе с товарищами был арестован и помещен в Выборгскую тюрьму, но вскоре освобожден. Он участвовал в штурме Зимнего дворца. В 1918 году ушел добровольцем в Красную Армию, на Южный фронт, в составе Сивашской дивизии штурмовал Крым. Там сн становится политработником, в 1920 году заканчивает курсы политуправления Юго-Западного фронта. Б начале двадцатых годов С. В. Руднев — инструктор политотдела, комиссар полка. С 1925 по 1929 — слушатель Военно-политической академии. После окончания академии С. В. Руднев направляется на Черноморский флот комиссаром зенит- но-артиллерийского полка береговой обороны в Севастополе. В начале 1932 года партия и правительство принимают меры по защите дальневосточных рубежей нашей Родины и С. В. Руднев переводится в части береговой обороны Особой Краснознаменной Дальневосточной армии. В 1936 году награжден орденом Красной Звезды. До 1937 года он служит комиссаром, а затем начальником политотдела в артиллерийских частях береговой обороны. С осени 1937 года — начальник политотдела военно-строительной бригады.
Когда он приехал на границу, в подразделениях было тяжелое положение: при суровых, почти девятимесячных зимах примитивные жилищно-бытовые условия, нехватка свежего продовольствия. Все это отражалось на настроении людей. Командование дало задание — превратить отдаленный отряд в высокобоеспособную единицу. Для этого необходимо было создать условия — настоящие военные городки- заставы. Началось строительство: конечно же силами личного состава, что добавило новые тяготы к и без того большой служебно-боевой нагрузке, но на то и был в части комиссар, чтобы оказаться в трудную минуту на решающем участке.
Семен Васильевич обладал веселой, заражающей окружающих способностью к работе, был большим мастером слова. Руднев знал почти каждого бойца в лицо, знал семьи всего командного состава, жил их нуждами и заботами.
Через три года отряд трудно было узнать. Цинги и скуки, захолустной тишины как не бывало. Долгие зимы уже никого не пугали. Бойцы, командиры, их жены активно занимались спортом, особенно лыжным и велосипедным, участвовали в художественной самодеятельности, повышали свое образование.
В 1939 году по состоянию здоровья С. В. Руднев демобилизуется из армии и возвращается на родину, в Путивль, где вскоре назначается председателем районного совета Осоавиахима [1].
За два года недавний комиссар-пограничник в новом для себя деле добился больших результатов, вкладывая в подготовку будущих красноармейцев весь свой талант организатора, всю страсть политического бойца партии.
С приездом Руднева заметно изменился даже ритм городской жизни. Тихие улицы городка часто оглашались походными песнями и маршами. Из яра, что за Молченским монастырем, раздавались залпы ворошиловских стрелков. В центре города был оборудован осоавиахимовский дом обороны с учебными классами и кабинетами. Здесь работал С. В. Руднев, здесь был центр его кипучей, разносторонней общественной деятельности.
Весной 1940 года за Сеймом начались тактические занятия мелких подразделений осоавиахимовцев — учебных отделений, взводов и рот.
Что тут было! Лязгали гусеницами заимствованные из МТС «танки», строчили холостыми пулеметы, взлетали разноцветные ракеты, по лугу перемещались стрелковые цепи, летел в атаку кавалерийский эскадрон, и все это видели и слышали тысячи жителей, высыпавших на крутой берег Сейма посмотреть, «как наши будут оборонять город». В полдень бой кончился, но возбуждение не спадало несколько дней. Участники боя горячо переживали его перипетии, с обеих сторон оспаривали выводы и действия посредников, но главная цель была достигнута.
Когда началась Великая Отечественная война, в Путивльском районе не было предприятия и колхоза без осоавиахимовской организации. Сотни бойцов подготовили Семен Васильевич Руднев и его общественный помощник директор школы Григорий Яковлевич Базыма к грядущим тяжким испытаниям. Не прошло и года, как их уроки многим осоавиахимовцам пришлось повторять в тех же местах[2].
Нашествие стремительным валом накатывало с Запада. По мере приближения врага в Путивле было образовано два партизанских отряда. Один — из 28 человек, его командиром стал председатель горсовета Сидор Артемьевич Ковпак. Другой — из 25 активных членов Осоавиахима во главе с Рудневым. Они начали действовать сразу после начала оккупации Путивльского района. Уже в сентябре на партизанских минах подорвались немецкие танки и автомашины, стали исчезать мелкие группы пехоты врага. Первые недели отряды действовали самостоятельно и связи между собой не имели. К началу октября Руднев по первым диверсиям Ковпака напал на его след. Встретились они в Спадщанском лесу. Как обрадовались друг другу эти разные по характеру, возрасту и воспитанию люди, ведь они были одинаковы в главном: в преданности партийному долгу.
Трудно приходилось им обоим. Велик был у многих партизан страх перед мощью врага, иные не знали, что делать, с чего начать. Поначалу командиры сами ходили в разведку. Ковпак и Руднев хорошо понимали, как необходимо выиграть первый бой, чтобы сплотить необстрелянные отряды, вселить в партизан уверенность в своих силах. При первой встрече командиры обсудили положение, поделились опытом первых дней борьбы и Руднев предложил Ковпаку слить оба отряда.
— Ты, Сидор, командуй, а я по старой памяти буду комиссаром.
Руднев энергично взялся за работу по сколачиванию отряда, укреплению дисциплины, поднятию морального духа партизан. Он сам во всем показывал пример. Внешний вид бойца, распорядок дня, несение службы, подчинение начальникам — все это он считал обязательным для себя п требовал от подчиненных того же. Не сразу были достигнуты те замечательные дисциплина и организованность, которыми впоследствии отличались ковпаковцы, разные люди приходили в отряд и не всем но душе была требовательность комиссара.
После памятного для отряда Веселовского боя ковпаковцы стали готовиться к штурму родного города. На Вишневой горе, с которой когда-то половецкие ханы разглядывали валы и башни Путивля, устроили они наблюдательный пункт. Еще не занималась заря, когда в небе вспыхнули три красные ракеты и единственная тогда у партизан трофейная пушка ударила гулко и призывно. Затрещали пулеметы в Стрельниках, в Яцине, в Старой Шараповке, дрогнули и побежали немецкие гарнизоны из этих сел, открыв путь на Путивль, и горожане снова увидели тех, кого прошлым летом водил полковой комиссар Руднев на учения «Бой за город».
Став хозяевами положения в лесах Хинельских, ковпаковцы пошли на север — в Брянские леса. Там будущий писатель, а в то время фронтовой разведчик П. Вершигора впервые увидел С. В. Руднева: «…на прекрасной арабской лошади — красивый, мужественный, военный человек с черными как смоль усами и быстрым взглядом». Поистине, для людей, родившихся в двадцатые годы, даже не знающих сто биографию, один вид его должен был напоминать комиссаров гражданской.
Таково первое впечатление; позже Вершигора добавит к этому: «…Культурный, всесторонне образованный, храбрейший воин и обаятельный оратор… слово для него было основным, чем двигал вперед он свое большое дело».
Под стать комиссару была и его семья. Вместе с Рудневым пришел в отряд его семнадцатилетний сын Радий. Способный, развитой, выросший на границе, он был как бы живым воплощением своего тимуровского поколения. В отряде он стал разведчиком и подрывником. Партизанкой стала жена Руднева Доминикия. Младший сын Юра стал «командиром детей» партизан, которых родители вынуждены были забрать с собой.
«Руднев умел говорить не казенно, каждое простое и обыкновенное слово проникнуто у него страстностью, оно было целеустремленным, действовало как пуля по врагу, очищало бойца от солдатской грязи и грубости. Руднев неустанно работал над воспитанием своих партизан. Он выбивал из них ненужную жестокость, он вселял в них терпеливость, выносливость, высмеивал трусов, пьяниц и жестоко боролся с мародерами. Последнее особенно важно в партизанской жизни. Партизаны — это армия без интендантства, армия, над которой нет ни определенных законов, ни их блюстителей, ни ревтрибуналов, поэтому здесь легко скатиться к простому бандитизму, к употреблению оружия для легкой, привольной и сытой жизни».
Сравнивая своего героя с Дапко, Вершигора писал, что «это был действительно человек, способный повести за собой массу».
Роль Руднева в партизанском движении Украины, да и не только Украины, гораздо более велика, чем та, которую он должен был выполнять по своему служебному положению. Он был комиссаром Путивльского партизанского отряда, а затем партизанского соединения нескольких отрядов. Партизаны других соединений всегда старались подражать соединению Ковпака. Оно было лучшим по своим боевым качествам, своему отборному составу. Своими рейдами оно всегда открывало новую страницу в летописи партизанского движения. Партизаны Ковпака и Руднева ходили дальше всех, они были разведкой партизанского движения Украины и Белоруссии.
Осенью 1942 года партизаны Путивльского отряда, к которому уже присоединились Глуховскнй, Кролевецкий,
Шалыгинский и Конотопский, получили ответственное задание — выйти в рейд на правый берег Днепра.
Рейд этот совпал по времени со Сталинградской битвой. Исход ее еще не был решен, и Ставка придавала большое значение нарушению коммуникаций в тылу врага, срыву поставок на фронт вооружения и техники, людских резервов. Партизанское соединение вышло из Брянских лесов и прошло по Орловской, Сумской, Черниговской, Житомирской, Ровенской областям, форсировало Десну, Днепр, Припять и много других водных преград. Рейд продолжался более трех месяцев, пройдено было около 1600 километров по тылам врага!
Весной 1943 года отряды вышли под Киев. Тогда же Ковпаку и Рудневу присвоено звание «генерал-майор». Летом. 1943-го, во время битвы на Курской дуге, отряды отправились в новый рейд — на Карпаты. В глубоком тылу врага было необходимо выполнить важнейшее задание — уничтожить нефтебазы Восточного фронта.
В рейде Семен Васильевич вел дневник. Дневник комиссара ковпаковцев позволяет увидеть за внешней суровостью облика комиссара любящего отца и мужа, живого человека с присущими ему взглядами и оценками, пристрастиями и увлечениями.
«7.VII. День для меня знаменательный. Радику, моему сыну, исполнилось девятнадцать лет, а он уже два года вместе со мной воюет в тылу врага: в семнадцать лет пошел воевать. Это то же, что было со мной в семнадцатом году. Сын пошел в отца; жаль только, бедняге не удалось десятилетку окончить. Вероятно, его судьба похожа на мою. Характер и нрав у него мои. Плохой или хороший, но я рад. Паренек он славный; живем дружно, хотя иногда приходится основательно журить. Меня он любит и гордится. Крепко любит мать и младшего братишку Юрика. Часто, как будто бы случайно, вспоминает, что нравится маме или что бы сказала мама в таком-то случае. Утром в лесу, под пулеметную и автоматную стрельбу поздравил его с днем рождения. Оба вспомнили далеких маму и Юрика. Бедная мать наверняка раз двадцать всплакнула».
Внезапное появление партизанского соединения на Западной Украине «…вызвало переполох и растерянность во всем Варшавском генерал-губернаторстве. Бродят слухи, что высажен десант советских войск и т. д. Немцы здесь не имеют больших гарнизонов…».
Долго таким положение оставаться не могло. Противник стал со всех сторон подтягивать силы, пытаясь окружить партизан, бросил против них авиацию, которая ежедневно, с утра до вечера разведывала направление их движения, бомбила и обстреливала колонны. В довершение всего зарядили непрерывные дожди, по соединение упорно продвигалось к Карпатам. 9 июля в дневнике отмечена концентрация войск противника в окружающих селах, но партизанам удалось вырваться. Вот типичная запись:
«15 июля 1943 года. День прошел напряженно, особенно с 14 часов самолеты противника не давали покоя. Вышли в 20 часов через местечко Большовце, которое до подхода колонны занял кавэскадрон».
И здесь же вовсе неожиданное: «Воздух напоен ароматом цветов. Я сорвал пучок ночных фиалок и прошел тротуаром с букетом цветов через все местечко».
Три звена «мессеров» поочередно с разведчиками с рассвета до сумерек висят над партизанами, враг повсюду, с каждым днем все труднее пробиваться к цели. Уже на следующий день в дневнике записано: «Трудно описать обстановку и все то, что мы пережили в эти дни. Решалась судьба всего соединения. Только самопожертвование и храбрость людей решили успех прорыва блокады. Радик видит мои переживания и много мне помогает. Бедный мальчик, не меньше меня пережил!..
19 июля: села западнее, восточнее и южнее… заняты большими гарнизонами противника. Снова надо пробиваться с боем. Это уже третье наше окружение, начиная с 12 июля».
Отряды в ночь с 18-го форсировали Днестр и вышли к Станиславу и его нефтепромыслам.
«Вот и Карпаты! Встретили они нас неприветливо. Я пережил ужасный день, потрясенный варварским налетом на колонну».
В этот день партизаны разгромили полицейский полк в селе Расульно. Как оказалось, это был 13-й охранный полк СС, шедший на фронт. В тот же день Руднев отмечает в дневнике уничтожение первых семи нефтевышек. Со стороны Львова противник уже подтягивал свежие части, надо было спешить, и запылали резервуары и вышки, заводы и цистерны.
Вот данные о разгроме нефтепромыслов из дневника комиссара: «…с 10 по 20 июля 1943 г. уничтожено 783 солдата и офицера, сбито два самолета, уничтожено два орудия, 139 автомашин, 2 склада боеприпасов. Уничтожено 32 нефтевышки с суточным дебетом в 48 тонн. Сожгли 752 565 т нефти, 12 т бензина. Уничтожили нефтепровод, два нефтеперегонных завода и много другого оборудования, 25 км линий связи, 4 железнодорожных моста и 13 шоссейных».
Последняя запись в дневнике С. В. Руднева: «24 июля 1943 г. Сколько природной прелести и грозного величия в этих водопадах и горах! Беспрерывные страшные дожди и темные ночи гармонируют со всем окружающим. Люди живут страшно бедно… Но жители гор — гуцулы очень гостеприимны. Немцы обобрали их до нитки. Среди населения ходит пословица: «Москва на селе, хлеб на столе».
Погода по-прежнему пасмурная, ночью шел дождь. Настроение сегодня почему-то особенно тяжелое. Огромная физическая усталость дает себя чувствовать. Как хочется отдохнуть и увидеть семью!
Сейчас 17 часов, а из четвертого батальона передавали, что на их участке сильная ружейно-пулеметная перестрелка. Вот тебе и прелести природы! Эта перестрелка, пожалуй, может превратиться в очень серьезный бой…»
На этом обрываются записи; на скользкой от дождя тропе лошадь комиссара сорвалась в пропасть, а дневник он хранил в седельной сумке. Через несколько дней по этим местам проходила группа партизан, они узнали лошадь Руднева и нашли дневник.
24-е июля было днем короткого затишья, а далее ,— одиннадцать дней непрерывного боя с огромными силами, окружившими партизан.
Ковпак и Руднев решили вести соединение па прорыв через Делятин, туда, где больше всего вражеских сил, где меньше всего их будут ждать. Руднев лично возглавил передовой отряд.
С наступлением темноты горным обвалом устремились партизаны на Делятин. Порыв их был так стремителен, что огромный гарнизон и резервные батальоны, расположившиеся в городе, не успели оказать организованного сопротивления и были частично уничтожены, а частично рассеяны. Не задерживаясь в городе, ковпаковцы по пяти мостам переправились через Прут и взорвали их за собой, но на том берегу их ждало новое испытание. В это время к Делятину подошла колонна грузовиков со свежим полком немецкой пехоты. С обеих сторон столкнулись неожиданно для себя крупные силы, и бой, хаотично рассыпавшийся на отдельные схватки, длился несколько часов. К 11 часам основные силы партизан сгруппировались и вышли к Белым Ославам, но среди них не оказалось Руднева.
«Наши разведчики шныряли до Делятину, — вспоминает Платон Воронько, участник рейда, — по всем холмам и перелескам, где шел бой, но нигде не могли найти комиссара. Многие партизаны видели его с группой автоматчиков на мосту, но из этой группы среди нас не было ни одного человека.
Мы еще долго искали и ожидали своего любимого комиссара. Затем все соединение, чтобы запутать следы отхода, разбилось на семь групп и начало постепенный выход на равнину. Девятнадцатилетний сын Руднева пошел в группе Павловского, но вскоре был ранен и умер в прикарпатском селе Слободка.
Никто не верил, что комиссар Руднев погиб. По всей Галиции ходили легенды, что где-то появился новый отряд под командованием генерала Руднева. До самого конца войны все ковпаковцы надеялись на возвращение Семена Васильевича. Но Руднев не возвратился. Он погиб смертью солдата 5 августа 1943 года под Делятином».
За умелое руководство партизанским соединением, мужество и отвагу, проявленные в тылу врага, С. В. Руднев Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 января 1944 года был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза.
[1] 7 февраля 1938 г. полковой комиссар С. В. Руднев был арестован по ложному обвинению и пробыл в заключении до октября 1939 г. 11 октября 1939 г. политуправление ОКДВА восстановило его в партии. (См.: Правда. 1989. 12 июня).
[2] См.: Аркадии М. Дом обороны имени Руднева // За оборону. 1947. № 7.